На секунду бесстрастная маска сползла с лица полковника, сменившись выражением явной боли. Я никогда толком не понимала, почему специалисты по оцениванию рисков такие бесчувственные с виду. А теперь поняла. От знания, что и Левеку тяжело, стало только хуже.
– Когда будет операция, сэр? – спросила я.
Он отошел к панели сбоку от комнаты и что-то там нажал, отчего часть решетки отползла в сторону.
– Врачи готовы сделать инъекцию первого этапа немедленно. На то, чтобы она подействовала, потребуется сорок восемь часов. За это время они должны закончить создание индивидуально подобранной для вас сети.
Я вышла из камеры:
– Я хотела бы до операции навестить преподавателя Плейдона и предупредить его. Он четыре года назад потерял жену и с таким опытом сможет поддержать Фиана, если случится худшее.
– Преподаватель Плейдон давал Обет секретности, – кивнул Левек, – так что с этим нет проблем, только не упоминайте химеру.
– Хотелось бы навестить и Кэндис, но не стоит. Она слишком хорошо меня знает. И чувствует, когда я лгу, а если я скажу ей хотя бы часть правды...
Я представила, как Кэндис примет новость, что я вызвалась на эксперимент с шансом на смерть один из трех, и передернулась. На самом деле все еще сложнее. Хаос, с шансом один из трех погибнуть я бы еще справилась, но идея о том, что кто-то другой будет иметь мое лицо, заменит меня в этой жизни, была...
– Хотя с точки зрения медицины никакой срочности нет, – заметил Левек, – благоприятнее, если операция по вживлению сети пройдет в следующие девяносто часов.
– Почему? Что случится на девяносто первый?
– Генерал Торрек выйдет из омолаживающего бака. И будет крайне расстроен происходящим.
– Генерал Торрек не станет винить в этом вас.
Полковник Левек не согласился:
– Генерал Торрек в общем терпеливый и понимающий человек, но на новость, что девушка, которую он считает внучкой, проходит процедуру, способную с вероятностью тридцать два процента ее убить, отреагирует резко. Я с уверенностью могу сказать, что его первым действием после возвращения к командованию «Инопланетным контактом» будет разжалование и меня, и полковника Стоун в ранг лейтенантов.
Фиан может быть невероятно упрямым. Я знала, что и теперь ему хотелось заупрямиться, поспорить со мной, чтобы я не делала операции, но он сразу смирился с моим решением. Не думаю, что сама бы так смогла на его месте, но Фиан просто потрясный и вообще как человек лучше, чем я когда-нибудь стану.
Поэтому он держал меня за руку, пока врачи вливали в меня раствор первой стадии и махали надо мной сканерами. После этого появился Ворон и мы втроем спорталились в купол на Калифорнийском Плоту Земли, навестить Плейдона.
Ворон угрюмо молчал, и по выражению его лица я поняла, что он тоже страдает. Он был нам не просто охранником, но и другом, да еще ему пришлось меня арестовывать...
– Ворон, ты ни в чем не виноват.
– Я засунул тебя в камеру.
– Что не дало мне убить себя в безнадежной попытке запустить пьедестал. – Я пыталась говорить бодро, с нотками оптимизма. – Есть хороший шанс, что все сработает.
Мы вышли из портальной и прошли по коридору к столовой. Был ранний вечер, и я ждала, что там окажется весь курс, но нас встретила пустота.
– Где все? – спросил Фиан. – Они же не могут до сих пор работать на раскопках. Плейдон, конечно, выжимает из студентов все соки, но...
Я нахмурилась, увидев на полу бордовую с серебристым ткань, и остановилась ее поднять.
– Почему шарф Далморы?..
И осекшись, переглянулась с Фианом. Он, очевидно, подумал о том же, потому что выскочил из столовой и открыл дверь ближайшей комнаты. Пусто, никаких вещей.
– Они эвакуировались со всем багажом!
– Но почему? – недоумевал Ворон.
– Наверное, получили предупреждение о землетрясении. – Я направилась обратно к порталу. – Надо убираться отсюда. Не понимаю, как...
Я не закончила, потому что из портальной появилась фигура в военном бронекостюме, на котором светились имя и знаки отличия майора Рейн Тар Кэмерон. Однако ей этот костюм был явно не по росту, она не настолько высокая. Ничего хорошего это не предвещало.
Если это было очевидно мне, то до Ворона все дошло еще быстрее. Я только потянулась за пистолетом, а он уже нацелил свой и стрелял, точнее, пытался выстрелить: оружие не работало. Он сердито встряхнул его и закричал:
– Оружие деактивировано! Ядрить, бегите!
Мы с Фианом развернулись и помчались по длинному коридору к выходу из купола. Фиан открывал дверь, а я оглянулась посмотреть, где Ворон. Думала, он бежит за нами, но он, оказывается, остановился и набросился на неизвестного. Знал, что не сможет ничего сделать с врагом, защищенным броней, но выгадывал нам время открыть дверь.
Из чего-то в руке злоумышленника появилась слепящая линия света. Лазерный резак! Кричать, предупреждая, было бессмысленно. Наверняка Ворон увидел резак, когда приказал нам бежать. Это из-за него рыцарь Адониса выругался.
Атака Ворона заставила незнакомца отлететь к стене коридора. Броня на его левой руке сработала, застыв под неудобным углом, но гибкопласовая стена оказалась слишком мягкой, чтобы затвердел весь костюм. Лазерный резак повернулся и прошелся по Ворону прямо над талией.
Он даже не вскрикнул, просто распался на две ужасные, отдельные части. Я с трудом отвела взгляд, увидела, что дверь открывается и, схватив Фиана за руку, побежала. Ворон отдал жизнь, выигрывая нам драгоценные секунды. Нельзя потратить их зря.